В Москве  состоялся круглый стол «СССР: победы и поражения».

 Открывая заседание круглого стола, президент Фонда исторической перспективы, доктор исторических наук Наталия Нарочницкая особо подчеркнула, что совершенно прав был президент России Владимир Путин, когда назвал крушение Советского Союза «крупнейшей геополитической катастрофой века» и драмой десятков миллионов соотечественников.

 «Это не только разделение русского народа, который оказался, не сойдя ни шагу со своей исторической земли, разделенным на многие квазигосударства, это трагедия для многих народов, которые были поделены вопреки некогда заключенным ими самостоятельным договорам с Россией», - сказала Н. Нарочницкая.

 В этом контексте нельзя не задаться вопросом: почему же российское общество как-то слабо реагирует на то, что очень скоро исполнится 25 лет с тех «окаянных дней», когда официально было задекларировано прекращение существования СССР? В то же время, скажем, в Китае и США по сей день работают институты, изучающие как позитивный, так и негативный опыт СССР. Понятно, кто таким образом извлекает опыт из наших кровных ошибок, а нам разве этого не надо?

Нужен ли современной России опыт СССР?

 В ходе круглого стола предполагалось обсудить следующие ключевые вопросы:

 – Была ли советская система (реальный социализм) способна к самообновлению, реформированию или это был тупиковый путь строительства социализма «в отдельно взятой стране», что и привело СССР к внутреннему разложению?

 – Что можно считать «точкой невозврата» для СССР, после чего распад союзного государства стал неизбежным?

 – Какую роль сыграл Советский Союз в мировой истории, несмотря на недолгий, по историческим меркам, срок своего существования?

 – Что из советского опыта мы считаем нужным и важным заимствовать сегодня, а от какого наследства мы отказываемся?

 …Хотя, казалось бы, если в современной России совершенно иное государственное устройство, то к чему нам уроки СССР? Будем созидать новую Россию, свободную от ошибок и груза прошлого. Однако очевидно, что смысл «уроков СССР» заключатся вовсе не в анализе проблем строительства социализма, причем задним числом.

Они, эти уроки, позволяют приблизиться к пониманию глобальных исторических процессов, разглядеть ранее не замеченные движущие силы истории, сформулировать исторически нерешенные проблемы и многое другое.

 Эксперты живо откликнулись на тезис Наталии Нарочницкой о том, насколько важно оценить роль Советского Союза, в том числе – и геополитическую.

«После Великой Победы СССР, безусловно, играл ту же роль держателя равновесия между цивилизациями, которую выполняла сложившаяся к ХХ веку Российская империя, - сказала, в частности, Н. Нарочницкая. - Через русское православное, веротерпимое ядро соединяя пространство от протестантской Прибалтики до пантеистических систем Дальнего Востока».

 «Великодержавие Советского Союза после мая 45-го года - это абсолютно неоспоримая вещь: мы стали равновеликим всему совокупному Западу геополитическим элементом, без которого не могла решаться ни одна проблема», - подчеркнула Н. Нарочницкая.

 «Собственно, борьба, которая сейчас началась за восстановление хоть какой-то части этого, и вызывает истерическое отношение Запада, прежде всего, Соединенных Штатов Америки, англосаксов в целом».

Далее Наталия Алексеевна отметила: «Советский Союз был, конечно, колоссальным экспериментом, который к своему концу исчерпал себя как средство дельнейшего развития страны. Но это вовсе не означает, что нужно было топтать ногами все, сделанное нашими отцами и дедами. Думаю, те утраты и потери, которые мы особенно несли в 90-е годы буквально каждый день, - это плата за грех библейского Хама, когда мы не сумели перевернуть страницу истории, не глумясь над жизнью отцов. Мы в значительной мере утратили завоеванное геополитическое положение, которое оплачено отнюдь не репрессиями, как нам пытаются внушить, а жертвами в борьбе против нацистской агрессии».

 Сегодня мы встречаемся, говорит Н. Нарочницкая, с извращениями памяти о войне, соответственно, и роли СССР в разгроме фашизма. Запад стремится к тому, чтобы объявить Советский Союз таким же преступным государством, как и нацистская Германия. Если такое станет возможным, то будет оспорена и подпись СССР под важнейшими международно-правовыми документами второй половины XX века, в том числе и в области разоружения.

 «Я хочу продолжить мысль Наталии Алексеевны и напомнить, что история – это политика, обращенная в прошлое. Тема распада СССР сегодня не просто актуальна, а архиактуальна. Наши противники пытаются сегодня устроить для нас некий «Нюрнберг-2». Речь идет о лишении России статуса мировой державы. И мне непонятно, почему все молчат», - сказал Владислав Швед.

 Для более полного понимания его выступления надо добавить несколько штрихов к портрету этого известного политика, политолога и историка. В перестроечные времена В. Швед был членом ЦК КПСС, 2-м секретарем компартии Литвы (1990-1991 гг.), но не менее интересно и другое: он - автор нашумевших книг «Катынь. Современная история вопроса» и «Как развалить Россию. Литовский вариант». И не только с болью, но, прежде всего, со знанием дела говорит он о процессах, в том числе и судебных, которые проходят в современных прибалтийских государствах.

 «В Литве это не просто процессы, - подчеркивает В. Швед. - Это, по сути, процессы над Россией. Литовские власти полагают, что когда на основании судебного решения будут оглашены имена «военных преступников» (граждан РФ), тогда Литва пойдет в наступление на Россию. Подключат суд в Гааге, подключат Евросоюз, и опять начнется «бодяга» с санкциями… Хотя, как известно, в свое время Литва вышла из состава СССР, получив от Сталина 30% территории. Получается так: с одной стороны, в Литве кричат, что Сталин – преступник, с другой – чужие земли отдавать не хотят. Эдакое типичное раздвоение исторической памяти…

 Что погубило СССР? Всевластие партии, а точнее всевластие партийного аппарата, партийных чиновников. Второй аспект, который я бы хотел поднять, это персонализация власти в КПСС. Феномен первого лица. Здесь сыграла роль, конечно же, личность Сталина. Да, он умел поставить себя так, что его мнение в конечном итоге стало окончательным... А кто потом пришел к власти?

Вот Михаил Суслов – «великий идеолог», был известен в КПСС как человек, имевший самую большую картотеку цитат классиков марксизма-ленинизма. Ну и что он придумал? Он придумал два термина – развитой социализм и советский народ. Потом они ушли в конституцию. Но были ли эти термины жизненными? 1991 год показал, что нет.

 Одним из партийных невежд был и Горбачев.

 Сейчас у меня есть абсолютно точные данные, что Горбачев работал на «идею» – объединенный Союз, обновленный от социализма, освобожденный от прибалтийских и закавказских республик, якобы должен был принят в объединенную Европу.

 И тогда якобы четыре столицы – Москва, Париж, Лондон, Берлин – решали бы судьбы... Но это была «морковка», знаете, когда осел не хочет идти, ему подвешивают морковку и он за ней бежит...».

 Доктор исторических наук, профессор В.П. Попов сказал: «Проблема, которую мы обсуждаем сегодня, относится к дискуссионным, она всегда будет дискуссионная. То есть это проблема, по поводу которой все поколения будут продолжать споры...

 Скажу только: если народ или много народов выбирают свой путь развития, они несут историческую ответственность за этот путь. Мы вот ищем там, ищем здесь, мне кажется, что поискать нужно внутри. Возникает, скажем, такой вопрос: как же так, вот мы сравниваем две отечественные войны. Тогда, в 1812-м, в России было крепостное крестьянство, тогда Наполеон был все-таки не чета Гитлеру по военным задаткам, тогда на нас шла армия, которая превосходила нашу армию на порядок, скажем так. И все за полгода было решено. Так? Так.

 И вот Великая Отечественная: соотношение сил позволяло держаться, единственное, что Сталин недооценил, это боеспособность Красной Армии, других ошибок, на мой взгляд, не было в 41 году. Так бились-то сколько! В чем причина? Когда война стала Отечественной? А если мы почитаем, о чем говорили москвичи в октябре 41-го года, когда немец подходил к Москве, и войск перед столицей не было, то волосы встают дыбом от умонастроений народа. То есть расколотое общество было...

 Мне кажется, что точка перелома, невозврата – это конец Отечественной войны. Народ преодолел внутренний раскол, все простил, выиграл такую войну, дошел до Берлина. Народ ждал, что к нему будут относиться по-другому. И на что он нарвался, приехав?..

 Что касается Отечественной войны, послевоенного времени, то я работал практически во всех архивах наших, в президентском архиве, где я имел возможность посмотреть, о чем думала и говорила верхушка, с материалами Совета Министров, с документами МГБ о настроениях в Красной Армии. Это не сегодняшние наши представления и рассуждения, а это конкретика о том, что думали и говорили солдаты Красной Армии и офицеры. О чем говорила элита, поскольку для них всегда существовала прослушка.

 Поэтому в моем понимании и верхи тогда, и низы были готовы к переменам, но тот, кто руководил страной, ему нечего было предложить стране, он изжил себя, вся эта вот система управления обществом и государством, которая получила название сталинизма, она к этому времени себя изжила. Единственный, кто этого не понимал, по моему представлению, был товарищ Сталин».

 Владимир Максименко, директор Фонда стратегической культуры, кандидат исторических наук, отметил: «Вопрос о победах и поражениях, о судьбе СССР, как мне представляется, - это, прежде всего, вопрос о ценностях, и с этой точки зрения, он вряд ли решаем на уровне научных аргументов, как бы основательны и серьезны эти аргументы не были. Разделительная линия в этом споре проходит между теми, кто, как и президент Путин, считает, что распад СССР был крупнейшей геополитической катастрофой ХХ века, и теми, кто считает, что это был естественноисторический конец неверного проекта».

 Доктор исторических наук, профессор Алексей Лубков высказал свое мнение.

«Главная причина краха Советского Союза даже не в том, что изначально это был внеисторический проект - проекты можно переделывать и трансформировать, все зависит от элиты, от номенклатуры, от верхушки, наконец, - вот, в чем главная, на мой взгляд, причина. Кстати говоря, эта причина была основной и при крушении Российской империи. Если возьмем период, предшествующий февралю (1917 г.), то увидим ценностной «раздрай» внутри элиты. Причем, под элитой я понимаю и власть, и оппозицию, прежде всего, либеральную. Элита и была главным движителем распада традиционного государства, тогда монархического.

 И, нельзя забывать - весь советский проект был антихристианский. Какие ценности? Какая культура, если Бога нет? А если Бога нет, то все позволено, и это Федор Михайлович Достоевский еще написал, которого, кстати говоря, тоже так и не реабилитировали.

 Иван Александрович Пырьев попытался экранизировать «Идиот», но, при всем его таланте, организационном ресурсе, и то вторую часть ему не дали снять.

 Можно быть атеистом, можно быть теистом, но надо уважать традиции, тысячелетние духовные традиции своего народа, если мы думаем о народе».

 «Я бы хотел акцентировать внимание на том, почему распалось советское общество. СССР - это был действительно эксперимент, и не просто эксперимент. Здесь мы можем говорить о том, что впервые в истории социальные процессы стали превращаться в управляемые, - отметил Алексей Ананченко, директор Института истории и политики МПГУ. - Октябрьский переворот и советская история, собственно, положили начало тому, что мы видим сейчас в ходе так называемых цветных революций. То есть способ запуска тех или иных процессов, разрушение общества, моделирование результата, в том числе и негативного.

 Это как с ядерной энергией: есть и разрушающая атомная бомба, одновременно есть и мирная атомная электростанция. То же самое и с социальными технологиями, и мы запустили не только разрушающие технологии, но и созидающие. Запад использовал наш опыт, достижения и наши социальные технологии для того, чтобы формировать другой мир, в том числе тот мир, в котором нас может не быть…».

 «Что было бы с миром, если бы немцы выиграли Вторую мировую войну? – задался риторическим вопросом Владимир Кузнечевский, доктор исторических наук. - Какую роль сыграл Советский Союз в мировой истории, несмотря на недолгий по историческим меркам срок его своего существования? Колоссальную! И прежде всего - в воздействии на мировую цивилизацию. Советский Союз заставил западные правительства уважать права трудящегося человека и вообще - права человека».

 Кандидат юридических наук Борис Калачёв подчеркнул: «Роль Советского Союза в мировой истории, конечно, велика. Скажем, тот факт, что женщины в тех же США получили хоть какие-то права, это заслуга политики, которая проводилась в нашей стране».

 Публицист Алексей Чичкин отметил: «Точкой отсчета разрушения СССР стал март 1953 года, когда начала работать иезуитская программа по инфильтрации в головы людей антисоветских идей. В дальнейшем антисоветизм стал некоей парадигмой в постсталинском обществе».

 Отметим также, что, несмотря на мощные пропагандистские усилия, направленные на интерпретацию советского периода как самого мрачного периода русской истории, а СССР - как государства ужаса и исключительно ГУЛАГа, и, главное, несмотря на то, что после СССР в России выросло уже не одно поколение, в общественном сознании не только удерживается позитивный образ СССР, но и наращивается его позитивная оценка.

 Либералы и прочие пропагандисты этим явлением сильно обеспокоены, поскольку рост «просоветских» настроений дезавуирует все их многолетние усилия вкупе с Западом.

 «Я считаю, что одной из главных причин падения СССР, может, даже главной, было стремление к конвергенции, то есть желание всячески включиться в западную систему, - сказал Александр Елисеев, кандидат исторических наук, публицист. - Да, на своих позициях, но все-таки включиться. И такое стремление началось чуть ли не с первых дней советской власти. Тот же Троцкий вовсе не был таким фанатиком мировой революции, как его пытаются представить. Фразеология была у него, это понятно, «революционная», но, например, когда встал вопрос о Персии, он сказал: “Наша главная проблема сейчас – поддерживать отношения с Англией, Персию мы должны оставить в покое”. Шел 1924 год…».

 А Дмитрий Верхотуров, публицист, автор книг «Виктор Суворов врёт», «Фиаско 1941 года» и других, высказал свое экстравагантное мнение: «Я считаю, что Советский Союз рухнул потому, что отказался от проведения мировой революции. Это произошло вскоре после завершения Второй мировой войны. Потому что если Советский Союз отказывался от сокрушения капиталистов, то из этого следовало, что с капиталистами надо договориться, По этому пути пошел и Сталин уже во время войны. Да, это было вынужденное решение, но при Хрущеве, а в особенности при Брежневе, это стало уже незыблемой политикой».

 В неожиданном ракурсе взглянул на проблему кандидат исторических наук Александр Ефремов: «Сталин, как гениальный политик, понял, что в культуре принципиальным является не только содержание, то есть, что написано, но и форма, эстетика, - как написано. Поэтому Сталин взял эстетику под контроль и создал то, что называется - соцреализм, народное по форме, социалистическое по содержанию.

 И вот преемники Сталина этот момент отчасти упустили. Помните фильм «Чапаев», психическая атака, белогвардейцы. Это был фильм-потрясение, а что случилось потом? Дело не только в том, что герои этого фильма стали героями анекдотов, а дело в том, что поменялась эстетика.

 Поколение, воспитанное в условиях города, не желало себя числить вместе с оборванцами красными, они им не нравились. А им нравились белые офицеры с золотыми погонами. Это четко совершенно было видно уже в 70-е годы.

 То же самое, кстати, сделала и Лиознова, не желая сама того, со своим сериалом про Штирлица. Она, как ни парадоксально, придала нацизму гламурную форму, со смаком показана нацистская форма, да еще и парадная, ее Хьюго Босс сшил молодой. И все эти красавцы смотрелись внешне гораздо эффектнее, чем красноармейцы. То есть прошел эстетический разрыв советской власти».

 А вот мнение кандидата экономических наук Максима Зарезина: «Некоторые «оригинальные» исследователи очень любят сравнивать Гитлера и Сталина. Но если мы посмотрим на политическую карту мира сороковых годов прошлого века, то увидим, что стран, так называемых классических буржуазных демократий, за исключением, подчеркиваю, Латинской Америки, осталось всего ничего. Это, например, США, Великобритания, Швеция, Швейцария. Все остальные были либо доминионами, колониями, либо оккупированы Гитлером, были его сателлитами, либо были авторитарными режимами, то есть были две модели государственного устройства. Вторая мировая война вроде как смела авторитарные режимы, зато расцвели буйным цветом социал-реформистские. После войны практически вся Европа и США шли по социал-демократической дорожке. А уже к концу 70-х годов эта модель начала проседать. Кризис начался параллельно кризису советской системы. Реформистская модель рухнула одновременно с советской…».

 Безусловно, СССР – это сложное социально-политическое явление, это почти вековой процесс, в который были вовлечены гигантские ресурсы. Процесс, принесший очевидные результаты. И это явление как неотъемлемая часть мировой истории должно быть изучено, однако пока еще нет мультидисциплинарного и объективного исследования СССР как социально-политического феномена на определенном историческом отрезке существования России и мира.

«Бомба» под Российскую Федерацию

 Из полутора десятков экспертов, выступивших в ходе дискуссии на круглом столе, не было ни одного, кто не коснулся бы вопроса о том, что можно считать такой «точкой невозврата» для СССР, после прохождения которой распад союзного государства был неизбежным.

 «Я глубоко убежден, что рушить Советский Союз начали из Москвы. Под влиянием каких факторов это делалось, это отдельный разговор, но есть, по-моему, очень большая опасность, и мы за этим с тревогой наблюдаем, что нечто подобное может повториться и с Российской Федерацией», - отметил эксперт Фонда стратегической культуры Андрей Арешев.

 В этой связи вспоминается известная цитата, принадлежащая «железной леди» Маргарет Тэтчер, бывшего премьер-министра Великобритании.

 «Важное место в нашей политике занимал учет несовершенства Конституции СССР, которая формально допускала немедленный выход из СССР любой пожелавшей этого советской республики. Причем решение принималось простым большинством голосов ее Верховного Совета», - сказала она, имея в виду разрушение СССР.

 Несколько десятков лет потребовалось для того, чтобы эта мысль, «крамольная» в СССР и не менее «крамольная» в нынешней России, была повторена еще раз. Причем самим президентом России В. Путиным.

 «Анализируя процессы позднего Советского Союза, находим аналогии, чаще негативные, с тем, что мы имеем сейчас. Вот недавно большой резонанс вызвало высказывание Владимира Путина о том, что Ленин заложил «атомную бомбу» или просто «бомбу» под советское устройство, и это действительно так. Но тогда соперничали разные варианты устройства страны, и очевидно, что многонациональное государство можно было сплотить только общей идеологией. Нужно было дать представителям национальных меньшинств некие преференции. После гражданской войны большевикам приходилось собирать воедино разрушенную страну», - сказал Андрей Арешев.

 Вообще-то, мысль о том, что Ленин развалил Советский Союз, оказалась для широкой общественности несколько, мягко говоря, неожиданной. Но дело в том, что именно Ленин настоял на создании Союза Советских Социалистических республик в том виде, в котором он существовал на протяжении ХХ столетия. Тогда во всех советских конституциях появилось право на свободный выход республик из СССР. Его не решились отменить ни Иосиф Сталин, ни Леонид Брежнев.

 Как известно, у ленинского плана образования СССР имелась альтернатива - план автономизации. Идея автономизации, о которой упомянул президент, относится к 1922 году. Она принадлежала И. Сталину и была отражена в «Проекте резолюции о взаимоотношениях РСФСР с независимыми республиками». Сутью автономизации было включение независимых республик (УССР, ЗСФСР, БССР) в состав РСФСР на правах автономий. Специально созданная комиссия во главе со Сталиным в основном проект одобрила. Ленин выступил против этого плана, предложив создать союз «равноправных» республик. После недолгих дискуссий проект переработали. Принципы измененной версии легли в основу ленинского плана создания СССР.

 В.Д. Кузнечевский был резок в своих оценках: «То, что сделал Ленин и с чем потом согласился Сталин, я имею в виду конфигурацию совершенно искусственного государственного образования под названием Советский Союз, действительно оказалось бомбой, которая и рванула в 91-ом.

 Целью Ленина было уничтожение Российской империи и лишение русского народа государствообразующей роли. Это блестяще было сделано. Русский народ неправомерно был лишен роли государствообразующей нации. И если не будет решена проблема русской нации в Российской Федерации, то, думаю, это может плохо закончиться.

 Вячеслав Михайлович Молотов за пять лет до своего ухода из жизни, не дожив всего четырех лет до своего столетнего юбилея, в беседе с писателем Феликсом Чуевым произнес такую фразу: «Коммунистическая партия так и не смогла решить русский вопрос. То есть, каким должен быть статус РСФСР – русской нации в СССР». Этот вопрос всю свою сознательную жизнь решал и его шеф – Сталин. Вот это глухое признание Молотова, мне кажется, исчерпывающе отвечает на вопрос, почему Советский Союз в декабре 1991 года прекратил свое существование.

 У меня несколько книжек опубликованы за это время по Сталину, по Путину, и я пришел к убеждению, что мы должны удивляться не тому, что Советский Союз в 91-ом году распался, а тому, что он распался через 74 года.

 Советская система была не способна к самообновлению, реформированию, и это был тупиковый путь, как мы уже поняли. А что можно считать точкой невозврата для СССР после чего распад союзного государства был неизбежен? Нет такой точки, на мой взгляд. Все это с самого начала было обречено на распад, на гибель...».

 Действительно, СССР состоял из квазигосударственных образований - национальных республик, где проводилась политика «коренизации». В соответствии с ленинскими установками советская власть заключила неформальный союз с националистами якобы угнетенных империей наций и занялась национальным строительством во всех республиках СССР, за исключением России. А, имея свои квазигосударственные образования, рано или поздно те или иные нации начинают проявлять сепаратизм, периодически совершают поползновения к «самостийности», стремясь в перспективе к полному отделению.

 «Советский проект был силен своей альтернативой западной цивилизации, - считает кандидат исторических наук Александр Елисеев, - и в этом была сила его влияния среди компартий, рабочих партий, национально-освободительных движений и так далее. А слабость заключалась в том, что он имел западническую закваску, поскольку его официальной идеологией был марксизм-ленинизм. И это был вирус, который развивался и не давал советскому проекту стать действительно самобытным. И когда Ленин поставил во главу угла партийные принципы вместо советских принципов, он действовал как типичный западник. Но он построил только одну партию вместо многопартийной системы, рационализировав западную систему. Ленин вообще был страшный рационализатор. Он брал все многообразие и вмонтировал туда свою схему, но схему именно западническую. И, на мой взгляд, одна из главных причин распада СССР – это западническая закваска советской коммунистической идеологии, стремление к конвергенции, то есть желание встроиться в Запад».

 «Многие факторы работали, в том числе и внешние. Сталину надо отдать должное. Он своими методами цементировал единство страны.  А вот как раз элита оказалась ни к чему не способной, и действительно никто не собирался решать «русский вопрос» все 74 года. Скажем, «ленинградское дело» против кого было направлено? Прежде всего – против русских. А за что предъявляли претензии? За попытку создания компартии РСФСР.  Вот в чем проблема», - считает Алексей Лубков.

 Наталия Нарочницкая заметила по этому поводу: «Русских в стране все-таки более 80%, и по всем западным критериям РФ – мононациональное государство, но мы никогда на это не претендовали».

 Кстати говоря, в годы СССР компартия Украины всегда имела больший вес, чем разрозненные областные парторганизации России, что, в конечном итоге, привело к засилью «украинцев» в политбюро ЦК КПСС. И, соответственно, - к решению многих вопросов, прежде всего, экономических, в пользу УССР, получившей в результате такое богатое наследство от СССР (читай: от РСФСР), которое до сих пор не исчерпано (не разворовано). Однако Украина и сегодня попрекает Россию тем, что, дескать, мало дали «москали», надо бы добавить…

 А вместо «парада суверенитетов», объявленного Б. Ельциным для всех союзных республик, начался «парад» сепаратизма, в котором приняла участие и РСФСР, не желая больше оставаться в роли «матушки-Рассеи», кормящей своих союзных «братьев и сестер меньших». И, в конце концов, выкормившая из доброй половины союзных республик своих ярых антагонистов.

 Публицист, автор книг о русской провинции XXI века и лауреат почетного звания «Лучший аграрный журналист России» Александр Калинин неслучайно сказал: «Я журналист и буду оперировать фактами сегодняшнего дня. Лет пять назад я встретился в Пензенской области с главой сельского поселения, который бежал из среднеазиатской республики в свое время, и он тогда ужасался, как же так, у нас там в Средней Азии, к каждому кишлаку подведен газ и подведена дорога, а здесь нет ни дороги, ни газа и туалет, извините, - скворечник во дворе.

 Русскую провинцию, а именно о ней я пишу, начали уничтожать при Советском Союзе. Потому что все великие стройки, все наши национальные окраины, все целины, все поднималось за счет русской провинции.

 А точкой невозврата в современной истории я считаю волевой роспуск Ельциным колхозов и совхозов, деление земли на паи. Причем землю крестьянам не дали, а только ваучеры, бумажки, которые якобы дают право на какой-то участок земли. Потом эти ваучеры были правдами и неправдами выкуплены, и земля стала не средством производства, а средством купли-продажи, залога в банках, и сегодня она выведена из производства. Добила же русскую провинцию так называемая оптимизация, когда из деревни вывели школы, детские сады, больницы… 10 лет тому назад 22 000 деревень, сел и малых городов исчезли с карты России. Таким образом, мы теряем контроль над территориями, то есть над страной. Как из этого выйти, я честно говоря, не знаю. Может, это и есть точка невозврата?».

 «Я хочу высказаться по одной только теме, о поражениях и победах. В конце 1980-х годов казалось, что русская культурная элита страны идет к победе… 1988 год - переломный, это год тысячелетия Крещения Руси, когда партия разрешила канонизировать сразу 10 или 12 русских святых. Когда была создана достаточно мощная и перспективная общественная организация Международный фонд славянской письменности и культуры. Тогда же прошли первые заседания создаваемой впервые русской энциклопедии, под водительством академика Трубачева. А Международный фонд славянской письменности возглавил другой академик Никита Ильич Толстой. В Москве собирали уже деньги для восстановления храма Христа Спасителя. Это все было одновременно. И казалось, что победа наступила, я лично участвовал, например, в одном из таких событий, это 600-летие кончины Святого благоверного князя Димитрия Донского, это праздновалось в Колонном зале, с участием Краснознаменного ансамбля Александрова, который исполнял: «Вставай, страна огромная!». Было немыслимо представить себе еще 4-5 лет тому назад, что такое возможно. Но это происходило.

 Я слышал мнение, исходившее прямо из ЦК, мол, у нас что-то происходит не так. Смотрите, у нас не ходят на демонстрации, но в день Пасхи мы вынуждены все автобусы Москвы перебрасывать на маршруты, идущие на ближайшие кладбища, где священники правили службу. Это было народное движение, к которому прислушивались.

 Намечался поворот, и нам казалось, что будет происходить «срастание» власти, которая как-то будет освобождаться от своей косности, с русским движением.  Но этого не произошло.

Все увязло в каких-то радостях, которые оказались преждевременными... Есть такое выражение, оно принадлежит Пастернаку: «Но поражений от победы ты сам не должен отличать». Думаю, это неправильно, и нужно отличать также какие-то промежуточные состояния, когда победа стремительно может превратиться в поражение. И поражение может быть чудовищным, которое уже не дает никакой точки возврата…», - сказал писатель Юрий Лощиц, лауреат Патриаршей литературной премии.

 Борис Калачёв сказал, в частности: «Опыт культурологический, духовный, светский, что присутствовал в Советском Союзе, надо обязательно, пока еще не поздно, изучать, адаптировать и развивать дальше. Помню, в 1985 году я стал аспирантом, мне государство позволило побывать во всех среднеазиатских республиках, у меня тема была такая, в других регионах страны, набрать огромный эмпирический материал, диссертацию я защищал сразу по трем специальностям юридическим, такое было обилие материала. В постсоветские годы я вел шесть аспирантов, потом бросил это бесполезное занятие, когда увидел, как обращается государство с ними, какие им платили скудные деньги, вообще никаких ресурсов не выделяют для того, чтобы они проводили исследования…

 А от чего необходимо отказаться? Прежде всего - от кумовства. Обратим внимание на последние годы СССР, на структуры МИД, КГБ, на партийные органы, кого там видим? Дочки, сыночки в невозможно высокой концентрации. Мало того, что этот негативный опыт не учтен, так мы сегодня его еще и приумножили. И это кумовство, протекционизм нас погубит, как и СССР, если мы от него не избавимся».

 «Мне кажется, наш разговор должен иметь выход на некие практические рекомендации, - предложил Андрей Арешев, – чтобы нам не повторить ту трагедию, о которой мы вспоминаем и 25-ю годовщину которой будем отмечать, если так можно выразиться. Российская Федерация является очень сложной страной, может быть, не менее сложной, чем Советский Союз».

 Таков вкратце тот спектр экспертных мнений, которые прозвучали в ходе круглого стола. В первую очередь, напрашивается такой вывод: всем, кто сегодня размышляет о моделях развития России, не удастся сформулировать продуктивную идею, не погрузившись в анализ уроков СССР.

 Что показательно, многие выступавшие говорили о том, что тема всколыхнула в них сильные эмоции, эта тема будоражит всех рожденных в СССР…

 Ю.М. Лощиц сказал: «Было очень интересно, именно потому что каждый «дудел в свою дуду», не стесняясь этого. Потому что понятно, что о чем-то договориться, до общих каких-то контуров, возможно, наверное, еще очень нескоро…».

 «Главное, что Россия, на мой взгляд, не может не быть великой державой. Страна такой протяженности, такой многоукладности, не только многонациональности, такая сложносоставная не может не иметь некой мобилизующей, в хорошем смысле, имперской идеи, - утверждает Наталия Нарочницкая. - То есть Россия либо существует именно как страна с собственным мировоззрением и мобилизующей идеей, которая от прошлого преемственно устремлена в будущее, либо она рассыплется. И она всегда будет такой сложносоставной, где будут переливаться потоки разные, и, на взгляд всех мыслителей, которые размышляли над дилеммой России и Европы, она будет все время воспроизводить и схожесть, и отличия с Европой. И так будет всегда. Поэтому наша задача осмыслить все без самобичевания, свойственного нам, но и без шапкозакидательства, без гнева и пристрастия. Сейчас, мне кажется, нас разделяют символы прошлого, но должны объединить задачи будущего».

Валерий Панов